Программа «Родители и дети»

«Проблемы питания и ожирения у детей»

Беседа ученого каббалиста Михаэля Лайтмана с ведущей программы, специалистом по альтернативной медицине Тали Амсалем, ее дочерью Амит (11 лет) и Эллой Вайншток (13 лет).

7 августа 2008 г.

Т. Амсалем: Сегодня в программе «Родители и дети» мы поговорим о проблемах питания детей, расточительстве и фирменных товарах. В современном обществе мы видим, что всё больше детей младше 12 лет страдают от нарушений питания. В США подсчитано, что 40% детей в возрасте 9 лет уже пробовали какую-либо диету. Бывают случаи, когда даже 4-5 летним детям необходима диета. Руководитель общества «За ребёнка» в Англии, Кэрол Истон сказала: «Мы требуем большего внимания к проблемам питания. Каждый год более 1000 новых подростков выходят на связь с нашим обществом для получения совета. Проблема растёт, и мы видим, что этим страдает более миллиона детей». В нашей передаче мы попробуем разобраться в том, как получается, что такое большое количество детей становятся зависимыми от своего веса в столь молодом возрасте. Начнём с вопроса к Элле: почему, на твой взгляд, человек ест больше того, что ему необходимо? Почему бы не есть именно столько, сколько ему положено, и не думать больше о еде?

Элла: По-моему, полные дети – это те, у которых нет друзей, и им нечего делать. Человек должен наполняться чем-то хорошим. И если у него нет друзей, не с кем разговаривать, всё время скучно - еда становится заменой общения.

Т. Амсалем: Амит, как ты думаешь, почему люди едят больше необходимого?

Амит: Прежде всего, человек ест только то, что вкусно - невкусное он не ест. Значит, чем вкуснее продукт, тем больше он его ест.

Т. Амсалем: Есть ситуации, заставляющие тебя есть больше или меньше? Например, напряжённое состояние во время экзаменов или погружение в какие-то чувства?

Элла: Когда мне грустно или я сержусь, то вообще не ем. Но когда мне скучно и нечего делать, то я ем больше обычного.

Т. Амсалем: Амит, и с тобой происходит нечто подобное?

Амит: Когда я расчувствуюсь, то ем меньше, но когда мне скучно, ем больше.

Т. Амсалем: Почему вообще создалось состояние, когда тело требует больше, чем ему необходимо?

М. Лайтман: Неверно, что тело требует – это мы его приучаем. Мы всего-навсего хотим наслаждаться - наслаждаться от наполнения. Наполнение может прийти от красивых картин, хорошей музыки, игр (в молодом возрасте), друзей, интересов, движения. И тогда ребёнок не нуждается в еде, в особенности, если его окружение не побуждает его к этому, и он видит, что другие к этому не стремятся. С другой стороны, мы видим давление рекламодателей, желающих получить прибыль за счёт здоровья наших детей. Именно на детских каналах рекламируются различные сладости, и ребёнок думает, что если это исходит из рекламы, то, очевидно, правильно. Он воспринимает рекомендацию употреблять рекламированные в СМИ товары, как часть жизни, часть большого мира, как нечто, необходимое усвоить и в соответствии с этим жить.

Он видит по телевидению детей, которые едят разные сладости, и ему хочется им подражать. Затем это становится привычкой. Кроме того, мы понимаем, что и с физиологической точки зрения человек, который ест сладкое, успокаивает себя. Проблема также в том, что даже если мы предлагаем ребенку съесть нечто диетическое, то сегодня продукт с пометкой «диетическое» не соответствует количеству калорий в этой еде. Исследования показывают, что в диетических продуктах сахара больше, чем в обычной пище. Человек должен снова и снова наполняться ими, как будто это замкнутый цикл. Получается, что мы построили промышленность, которая поедает нас. Не мы едим - она нас поедает. Ясно, что это не для нашей пользы. Я уже не говорю о производстве лекарств, которое полностью зависит от политики. Все эти препараты изначально ядовиты, и телу не нужны.

Т. Амсалем: Есть ли у этого явления духовный корень или это лишь влияние окружения? Ведь были времена, когда полная женщина считалась образцом красоты?

М. Лайтман: Мы не должны обращать внимание на моду, потому что сегодня она такая, а через 30 лет будет другой. Но человек остаётся тем же, и его тело не меняется. Прежде всего, мы должны решить, что для нас хорошо, а потом думать о стандартах. Ведь стандарты тоже не мы устанавливаем. Те, кому выгодно изменить моду и продать новые вещи, вдруг начинают устанавливать новые стандарты. И тогда всё выбрасывается на помойку и покупается новое, начинают полнеть или худеть. Это всё давит на нас.

Т. Амсалем: И всё же существует беспокойство о том, что дети с малолетнего возраста толстые, что ведет к нарушению здоровья.

М. Лайтман: Верно. Я не вижу здесь иного решения, кроме как разъяснить обществу весь вопрос внутреннего духовного здоровья, исходя из которого придет исправление. Я также не думаю, что мы можем исправить лекарственную или пищевую промышленность так, чтобы они захотели что-то сделать для нашей пользы. Это будет только в том случае, если мы позаботимся об общем исправлении мира. Тогда мы достигнем и всех остальных исправлений. То есть это не придёт оттого, что вдруг прекратят производить тысячи видов сладостей.

Т. Амсалем: Нам говорят, что ситуация лишь ухудшается. Кроме сладостей, пищевая промышленность, которая уже необратима, использует гормоны и антибиотики. Они есть даже в тех продуктах, которые считаются здоровой пищей, например, во фруктах и овощах.

М. Лайтман: Я также не вижу, чтобы где-то в мире с этим боролись. Например, чтобы в школах или рядом с ними не продавали сладости, а продавали более здоровые продукты. Например, запретить в радиусе 300 метров от школы киоски с продажей этих вещей. Пока человек не начнёт подниматься по духовным ступеням над своей жизнью, пока не поймёт, что должен относиться к другим, как к самому себе, он не будет заботиться о других, а будет стараться продать им вредные продукты, лишь бы получить доход.

Т. Амсалем: Амит, как ты думаешь, что чувствует толстый ребёнок?

Амит: Он очень чувствительный, и у него проблема общения - ему трудно войти в общество.

Т. Амсалем: Следовательно, есть различие между худым и толстым ребенком с точки зрения участия в жизни коллектива?

Амит: Когда я ходила в детский сад, там была полная девочка. Дети называли её неприятными именами.

Т. Амсалем: Девочек в классе тоже занимает этот вопрос? Они обсуждают, кто толстый, а кто худой?

Элла: Да. И это уже стало обычным делом. Например, эта блузка полнит меня – я надену другую.

М. Лайтман: Мальчиков это тоже занимает?

Элла: Не знаю. Я не встречаюсь с ними.

Т. Амсалем: Современные манекенщицы очень худые. Ты считаешь, что так надо выглядеть?

Элла: Нет. Но большая часть общества считает, что да. Факт, что их берут на роли в фильмах, для участия в рекламах.

Т. Амсалем: Что можно посоветовать маме, ребёнок которой страдает от излишнего веса? Например, нам пишет мама восьмилетнего мальчика, который любит поесть и уже довольно толстый. Что сделать, чтобы он более разборчиво относился к еде и научился управлять своим аппетитом? Речь идёт о детях, которым трудно владеть собой.

М. Лайтман: Согласно науке каббала мы учим одно: человек является результатом окружения. Особенно это касается ребёнка, который абсолютно и полностью связан с детским коллективом и не может избавиться от его влияния. Мы, словно в тюрьму, приводим его в школу, где он обязан находиться. Он не может избавиться от влияния этих детей, на него оказывают давление друзья - лидеры в классе всегда самые эгоистичные. Что же делать? Я считаю, что если ребёнку трудно включиться в общество, например, в школе, если мы не в силах изменить это окружение, то обязаны создать вокруг него другое.

Т. Амсалем: Излишний вес, по сути, возникает из-за отторжения общества.

М. Лайтман: Вполне возможно - как некая компенсация того, что он в обществе не получает. Я бы отдал его в какой-нибудь спортивный кружок. Но не дзюдо, или нечто подобное, где необходимо бороться, а в кружок групповых игр: футбол, баскетбол, чтобы от общего действия он вместе со всеми почувствовал тепло и поддержку. Это поможет ему укрепить уверенности в себе.

Т. Амсалем: Обычно в таких местах смеются над детьми.

М. Лайтман: Это зависит от того, в какой спортивной группе он будет. Там он получит поддержку. Раз в школе у него нет хорошего окружения, важно, чтобы здесь у него была дружелюбная среда. Он захочет быть с ними и ради этого будет готов отказаться от наполнения едой. Кроме того, необходимо занять его чем-нибудь, не связанным с сидением за компьютером и у телевизора, ведь одно дополняет другое. Я уже сказал в начале программы, что человеку необходимо наполнение - мы хотим наслаждаться. А когда наслаждаться нечем, то мы ищем что-то хорошее: есть даже сладость под названием «Что-то хорошее». Дети просят: «Дай мне «Что-то хорошее». Это означает нехватку этого «хорошего». Если же дать человеку наполнение, то ему это не понадобится. Я вижу проблему только в таком поведении.

Т. Амсалем: Проблемы неправильного питания очень трудно исправить. У меня самой в 19-летнем возрасте была такая ситуация. Но когда я пришла к науке каббала, оказалось, что проблема исчезла.

М. Лайтман: Если мы получаем иное наполнение, то с лёгкостью отказываемся от еды, особенно если постоянно находимся в обществе. Я уверен, что если человек находится в правильном окружении, то наверняка будет здоровым, а его тело будет сбалансированным. Я не думаю, что худые манекенщицы являются образцом для общества. Возможно, это проблема молодого поколения, но где в жизни мы видим настолько худых женщин?

Т. Амсалем: Сегодня с помощью программы «Фотошоп» со снимков манекенщиц убираются все изъяны, и они выглядят ещё более обманчивыми – не только худыми, но и вроде бы совершенными.

М. Лайтман: А бедные девочки должны к этому стремиться!

Т. Амсалем: Наша следующая тема – расточительство и вещи с фирменными знаками. Дети постоянно что-то требуют: игрушки, электронные приборы, одежду. Не успев выйти из магазина, ребёнок уже хочет следующую вещь. Конечно, родители не могут обеспечить требуемое и находятся в напряжении. Дополнительной проблемой является погоня за фирменными изделиями. Девочки, что вы считаете расточительством?

Элла: Покупать то, что тебе не нужно. Например, у меня в шкафу 20 блузок. Мне не надо так много, я могу обойтись меньшим числом, но все-таки покупаю ещё три!

Т. Амсалем: Лично ты чувствуешь в себе такую потребность?

Элла: Нет.

Т. Амсалем: А ты, Амит?

Амит: И для меня тратить означает покупать ненужные вещи.

Т. Амсалем: Есть вещи, на которые ты любишь тратить деньги?

Амит: На одежду.

М. Лайтман: Наверняка у мальчиков это нечто другое. Так к этому относится общество или это внутренне желание маленькой женщины?

Элла: Мы иногда покупаем фирменные изделия, но это не главное. Просто хочется показать, что мы тоже в курсе событий.

М. Лайтман: Главное, чтобы было фирменное название?

Элла: Да, но это не всерьёз. Скажем, увидев фирменную блузку за 300 шекелей и такую же, но нефирменную за 30 шекелей, я не выберу первую из-за фирменного знака.

Т. Амсалем: Но ты знакома с этим явлением, знаешь детей, которые купят более дорогую вещь только за то, что на ней есть название фирмы?

Элла: Я не очень-то знакома с такими детьми. В нашем классе таких буквально несколько человек.

Т. Амсалем: Что побуждает людей тратить деньги?

М. Лайтман: Возможно, то, о чём я здесь не слышал – соревнование между девочками. Но, повторяю, всё исходит из эгоизма. Это одна и та же тема, ничего не поделаешь: и сладости, и одежда, и все остальное. Эгоизм толкает человека к достижению почёта, власти, собственной значимости. Он должен хорошо выглядеть в глазах общества и за это готов буквально заплатить своей жизнью. Детское общество особенно склонно к соревнованию - у них нет других аргументов, кроме «больше» или «меньше». И то маленькое, ограниченное общество, в котором они должны быть ежедневно, влияет на них.

Т. Амсалем: Но что делать родителям, если дети требуют купить дорогую вещь?

М. Лайтман: Я уже дал решение в начале программы. Пока мы не начнём поднимать всё общество – родителей и детей вместе - на духовный уровень, к духовному наполнению, которое удовлетворит их, то они так и будут гоняться за различными наполнениями в виде сладостей, одежды, косметики и прочего. Конца этому нет. Промышленность намеренно работает и производит различные вещи, чтобы якобы наполнить человека всем, что он хочет. Но она не может этого сделать. В конечном итоге, человек остаётся пустым, но кто-то, конечно, получает прибыль.

Т. Амсалем: Это большая проблема: дети видят нечто у друзей и тоже хотят. Они заходят в магазин, покупают, но на выходе из магазина хотят что-то ещё.

М. Лайтман: Такое положение сложилось в течение последних 100 лет, ведь раньше такого не было. Был ограниченный круг очень богатых людей, а остальным было не до этого. У них с трудом было, что поесть, и обычная одежда - только самое необходимое. А в середине 20 века произошёл прорыв эгоизма, который продолжает расти и сейчас.

Т. Амсалем: Сегодня мы уже осознаем, что изобилие приносит вред. С одной стороны, мы без него не можем, поскольку видим в нем часть прогресса. С другой стороны, мы чувствуем его вред.

М. Лайтман: Не случайно сейчас в обществе появляются течения, пропагандирующие носить не фирменную одежду, а как бы потрёпанную. Так что в будущем эта проблема может принять другие формы, хотя тоже согласованные с модой. Вещи все равно будут дорогие, и все тенденции будут приходить сверху – от производителей. Только образование народа и мира могут здесь помочь.

Т. Амсалем: И начать необходимо с родителей, о чем мы постоянно говорим. Прежде всего, родители должны служить примером, а не быть потребителями.

М. Лайтман. У общества нет проблемы принять законы, запрещающие вещи, вредные для здоровья детей. Но мы этого не делаем. Мы до такой степени погружены в свои собственные материальные страсти, что не способны объединиться и что-то установить.

Т. Амсалем: Девочки, вы любите ходить в торговый центр?

Амит: Немного.

М. Лайтман: Сегодня вместо похода в музей ходят в торговый центр. Вы при этом чувствуете открытый мир, нечто вроде свободы?

Амит: Можно на всё смотреть.

Элла: Я чувствую то же самое, что и сейчас.

Т. Амсалем: Но ты любишь покупать?

Элла: Люблю.

М. Лайтман: Это дает ощущение большого мира - будто все открыто.

Т. Амсалем: И хотя люди уже понимают, что это не свобода, что это вредно, торговые центры открываются один за другим и широко рекламируются. На этом мы заканчиваем нашу беседу. Спасибо ее участникам, и до новых встреч.

Перевод Р. Шапиро.