«Духовная революция»: религии спасения
Немецкий философ К. Ясперс, который впервые ввел понятие «Осевое время», относил его к эпохе между VIII и II вв. до н.э., когда создавали свои учения Будда, Конфуций и Лао-цзы, Сократ и Платон, а в Израиле развернулось движение пророков. На самом деле хронологические рамки Осевого времени гораздо шире. Многие основополагающие идеи «духовной революции» можно найти уже в раннем иудаизме. Одна из старейших осевых религий – зороастризм – возникла, очевидно, не в VIII в. до н.э., как считалось ранее, а где-то между XI-ХIII вв. до н.э. Таким образом, нижняя граница отодвигается ко II тыс. до н.э. Верхняя граница поднимается: в I в.н.э. возникло христианство, в VII – ислам, самая молодая мировая религия, которая и ознаменовала завершение Осевой революции». Духовный переворот, таким образом, занял около двух тысячелетий, постепенно втягивая в свою орбиту все новые и новые народы.
В чем же состояла его суть? Какие новые истины открылись человечеству на этапе расставания с мифоритуальной культурой?
К. Ясперс полагал, что именно в эту переломную эпоху люди впервые по-настоящему осознали бытие, самих себя и свои границы, ибо перед ними «открылся ужас мира и собственная беспомощность». Человек, вдруг ощутивший, что стоит над пропастью, стал требовать освобождения и спасения. «Началась духовная борьба, в ходе которой каждый пытался убедить другого… Испытывались самые противоречивые возможности. Дискуссии, образование различных партий, расщепление духовной сферы… – все это породило беспокойство и движение, граничащее с духовным хаосом». Прежние верования, обычаи, представления о мире – все было поставлено под сомнение, подвергнуто пересмотру и переоценке. А в результате человечество как бы родилось заново: его бытие стало более одухотворенным [101].
Итак, Осевая революция стоит особняком в череде прочих «великих трансформаций», поскольку все они отражали рост эгоизма, фиксировали переход от одного эгоистического желания-доминанты к другому. Импульсом для Осевой революции были отнюдь не желания богатства, славы или знаний. Первоначально она охватила только религию и философию, и в центре оказались проблемы соотношения «земного» и «небесного» миров, греховности и праведности, добра и зла в обществе и в каждом отдельном человеке, посмертного воздаяния и возможности перестроить себя и окружающий мир в соответствии с идеалом.
Рассматривая Осевое время с позиции каббалы, можно сказать, что на разломе эпох, в образовавшейся духовной лакуне, еще не заполненной новыми культурными смыслами, альтруистическая сила (сила бины) властно заявила о себе. Человек, не защищенный, но и не связанный культурными нормативами, сумел совершить прорыв в область духовного постижения мира.
Обратим внимание: практически все осевые религии и религиозно-философские учения создавались отдельными людьми, имена и биографии которых нам более или менее известны. «Духовный подвиг», прорыв к новому пониманию реальности совершали одиночки, однако их идеи распространялись, притягивая к себе и поднимая на более высокий уровень огромные массы людей. Разумеется, эти массы воспринимали новые учения по-своему, упрощая их, адаптируя к привычным представлениям, но, тем не менее, они включались в общий процесс духовной трансформации, и внутренняя потребность в ней явно была велика.
Религиозные и религиозно-философские учения Осевого времени столь многочисленны и разнообразны, что даже беглый обзор потребовал бы отдельной книги. Кроме того, краткость изложения в данном случае всегда чревата грубыми упрощениями и искажениями сложных доктрин, поэтому мы отсылаем читателя к обширной литературе по данной теме и попытаемся найти общее идейное ядро движений той эпохи.
Важнейшим достижением Осевого времени стало то, что человек едва ли не впервые остро и болезненно ощутил свое собственное несовершенство, несовершенство общества, которое сам же и создал, и земного мира в целом, и пришел к осознанию горькой истины: причина всех бед заключается не в недостаточном внимании к ритуалам и жертвоприношениям, не в капризах богов, а в том, что он нарушает некие предустановленные высшие законы.
Земной уровень бытия стал оцениваться как «неполноценный», ущербный, греховный, требующий исправления. Мир трансцендентный, «небесный» воспринимался как воплощение высшего блага, истины и совершенства. В мифоритуальной культуре такой резкой границы между двумя мирами не было. «Иной» мир, где обитали боги и духи, наделялся особой сакральной значимостью и магической силой, но мыслился как продолжение земного. Теперь между ними пролегла пропасть: оказалось, что земной и небесный порядок качественно различны и строятся на совершенно разных основаниях. В осознании этого разрыва и заключается главным образом причина трагизма и экзистенциального ужаса, о котором писал К. Ясперс, характеризуя умонастроения той эпохи.
Итак, единый, целостный космос мифоритуальной культуры раскололся, противоположности, которые ранее взаимодополняли друг друга (вспомним инь и ян в китайской культуре), образовали строгие дуальные оппозиции: грех-праведность, добро-зло, Бог-дьявол, душа-тело. Известный израильский социолог Ш. Эйзенштадт, автор наиболее фундаментальных исследований Осевого времени, считал, что этот «раскол» имел важнейшие результаты. Между двумя полюсами бытия возникло «поле напряженности» [102], в котором рождались новые культурные смыслы и ценности, направленные на преодоление этой пропасти, на снятие противоречий между небесным и земным, благом и несовершенством.
На этой основе создавались новые, в большей или меньшей степени дуалистические картины мира, формировалась идея о том, что человечество утратило некогда существовавшую связь с миром небесным и должно вернуться в изначальное «райское» состояние путем преодоления и совершенствования своей человеческой природы [103]. Степень разрыва двух миров, конечно, была различной. Например, в Китае дуализм едва намечен: там архаические представления о единстве космоса, общества и человека были переработаны и переосмыслены философами и вошли в конфуцианство и даосизм. В манихействе, наоборот, противостояние земного и небесного, плоти и духа достигало наивысшего напряжения. Это учение полностью отрицало ценность материального мира, считая его воплощением зла. Ранний буддизм и первые христианские общины проповедовали крайние формы аскетизма: истинно верующим считался только монах, не имеющий ни семьи, ни собственности.
Стремление отречься от мира как нельзя лучше передает внутреннюю суть и эмоциональный накал ранних этапов Осевого времени. Этим объясняются исступленные, нередко доходящие до фанатизма попытки одержать победу над плотью, отвергнуть все мирские наслаждения, «преодолеть» даже естественные физиологические потребности.
Эта тенденция с течением времени смягчалась, и, в конечном счете, одержали верх наиболее жизнеспособные умеренные формы дуализма. Такой «компромиссный» дуализм характерен для иудаизма, христианства, буддизма махаяны, где путь к спасению открыт и для мирян. Крайний аскетизм стал по преимуществу уделом монашества. Однако порыв не угасал полностью, продолжая играть роль «внутренней пружины», определявшей направленность духовной жизни поздней древности и средневековья.
Идею о необходимости преобразования человека и мира, в котором он живет, можно найти, в разных ее проявлениях, в любой религиозно-философской системе Осевого времени. Такое преобразование было возможно благодаря тому, что этика стала играть роль «моста», соединяющего земное и небесное. В моральных нормах, разработанных в разных религиях и во многом совпадавших друг с другом, воплощались принципы высшего мира. Именно этика в сочетании с пылкой верой открывала путь «наверх», давала человеку ощущение его сопричастности высшему порядку, устанавливала твердые ценностные ориентиры – в восприятии мира и себя в нем, в понимании смысла и цели жизни.
Это пробуждало чувство личной ответственности не только за совершенные поступки, но и за мысли и эмоции, приучало к самодисциплине и самоконтролю, к умению оценивать себя со стороны, встав в позицию «наблюдателя».
[101] Ясперс К. Смысл истории. М., 1991. С. 32-33.
[102] Эйзенштадт С. Прорывы Осевого времени // Цивилизации. Вып. 3. М., 1995. Айзенштадт Ш. «Осевая эпоха»: возникновение трансцендентных видений и подъем духовных сословий // Ориентация – поиск: Восток в теориях и гипотезах. М., 1992. The Origins and Diversity of Axial Age Civilizations (S.N. Eisenstadt ed.), N.Y., 1986.
[103] Подробнее см.: Пелипенко А.А. Дуалистическая революция и смыслогенез в истории. Самара-Иерусалим-Москва, 2007. С. 145-204.