РАШБИ
(около 110 г. – вероятно, около 190 г.)
ДО «ЗОАР»
«В ту ночь, когда Йохай твердо решил развестись со своей женой Сарой, ему привиделся сон: "Он находится в саду. Его окружают цветущие деревья, а прямо перед ним стоит сухой изогнутый ствол, без единого листика. Каким-то образом в руке у Йохая оказывается кувшин с водой. Йохаю нестерпимо захотелось полить этот сухой ствол. И вот, что это? – На дереве висит прекрасный, огромный, неизвестный ему плод.
Йохай вместе с Сарой обратились к рабби Акиве, чтобы тот растолковал им его сон. И сказал рабби Акива Саре: "В этом году родишь ты сына, который осветит Израиль мудростью и делами". И возликовали Йохай и жена его Сара от речей рабби Акивы, и с миром вернулись домой».
Так мидраш связывает еще не родившегося автора книги «Зоар» с рабби Акивой. И, кроме того, питает народную веру, что такой гений, как РАШБИ, не мог родиться без примеси чуда.
* * *
Рабби Шимон, сын Йохая, родился, как утверждают источники, «через сорок лет после падения Второго Храма», то есть в 110 году.
В дом учения он поступил в 122-м году, то есть двенадцатилетним подростком, по нашим понятиям – почти мальчишкой. Предположительно, на этот момент он уже был женат и женат на девушке родовитой. Его тестем стал известный законоучитель Пинхас Бен Яир, тот самый, который в будущем станет его учеником.
Интересно, чем обусловлен такой ранний брак? Может быть, бедность? Ничуть не бывало. Пишут, что отец Шимона был человек влиятельный, при деньгах. Тогда почему такая спешка?
Ответ напрашивается очень простой. Рабби Акива не принимал неженатых учеников, а именно к нему, в его школу, должен был поступить сын Йохая. И это дело не терпело отлагательств, ибо то, что этот подросток одарен невероятно, было известно всем, включая его самого.
«Если Израиль забудет Тору, я напишу ее снова», – говорил он о себе в юности.
«Я и Творец знаем твою силу», – подтверждал это рабби Акива.
Таким образом, вскоре после свадьбы молодого супруга собрали в путь. Путь предстоял дальний. Сначала четыре или пять дней нужно было спускаться с холмов на севере, где он вырос, в равнинный городок Бней Брак. А потом вверх, неуклонно вверх, по лестнице постижений, начало которой, как известно, стоит на земле, а вершина там, куда поднимется он.
_______________________________________________________________________
(Из учебника каббалы)
СУЛАМ
Уровни духовного постижения имеют свою иерархию, которая называется «сулам» – «лестница». При этом, сами эти уровни принято называть «ступенями». Число этих ступеней известно – 125.
_______________________________________________________________________
Дом учения, куда поступил Шимон, как любой другой, именовался по традиции «виноградник». Предполагают, что одна из причин – его форма. Ученики сидели в несколько рядов полукругом, похожим на виноградник, висящий на склоне. Каждый видел каждого, и все вместе – учителя. Самый маленький из «виноградников» насчитывал четыреста человек.
Обучение было демократичным и бесплатным, но от этого ничуть не более доступным, ибо требовало полной самоотдачи.
Нам трудно представить себе эту жизнь в доме учения 20 веков назад. Наш современный опыт не знает примеров настолько полного, ничем не разбавленного погружения в предмет. Что, кроме книг? Простая еда и минимум сна в каменной тесной комнате… А чуть забрезжил свет: «Давайте рано вставать, виноградники, – как призывала песня. – Хвала тому, кто первым пришел в дом учения и последним его покинул».
И при всем этом в Иудее не было для юноши карьеры более почетной и поприща более желанного. И не было дома учения более авторитетного, чем «виноградник» рабби Акивы в Бней Браке.
А как же обязательные семья и дом? Увы, тот, чей взор всегда устремлен к небесам, обречен порой спотыкаться о землю. Характерную историю приводит Талмуд. Речь идет об однокашнике Шимона, некоем Ханании.
«Рабби Ханания, сын Хакиная, сидел двенадцать лет и учил Тору в доме рабби Акивы. Когда настало время его дочери выходить замуж, его жена прислала ему письмо и известила об этом. Вернулся рабби Ханания в свой город и не нашел своего дома. Что сделал? Пошел и сидел возле колодца, пока не пришли женщины. И он услышал, как сказала одна: "Набирай воду, дочь Ханании". И он узнал, что это его дочь. Он последовал за ней и так вошел в свой дом». Пишут, что завидев его, жена от удивления лишилась чувств.
О РАШБИ, в период его учения, известно немного, например, то, что однажды он умудрился перессорить двух членов Санедрина, дотошно задавая им один и тот же вопрос. Конфликт разгорелся из-за одной молитвы. Не нужно думать, что юношу волновали детали религиозной церемонии. Религия – то, как мы понимаем ее сегодня, – зародилась немного позднее.
Вопрос, которым школяр Шимон поднял бурю среди мудрецов, относился к внутренней духовной работе – самой сути каббалы. Мидраш не разъясняет подробностей того, что именно волновало юношу, однако упоминает его редкостное пытливое упорство и добавляет, что самому главе Санедрина, раббану Гамлиэлю, пришлось вмешаться, чтобы утихомирить спорящих.
_______________________________________________________________________
(Из учебника каббалы)
МОЛИТВА
Молитва – это просьба, обращенная от низшего к высшему, реплика в диалоге с Творцом. Она должна быть полной и исходить из глубины сердца. Словесная «упаковка» при этом не играет никакой роли.
_______________________________________________________________________
В этом, возможно, вся суть его характера – всегда, во всяком деле, добираться до сути и при этом не считаться с ценой.
Это все, что мы знаем о личности РАШБИ, все, что возможно вычленить из почти 2300 упоминаний о нем в Талмуде (даже больше, чем о рабби Акиве). Законы Пути, которые он перенял у своего учителя, стали законами его жизни. В этом – и в юности, и в зрелые годы – он был не дипломатичен, не толерантен, не гибок, безжалостен и, вероятно, невыносим, одинаково беспощаден к себе и другим.
Прежде всего – к себе. Когда, годы спустя после смерти рабби Акивы, он отозвался о нем недостаточно уважительно, то – как свидетельствует Талмуд – он истязал себя постами, пока даже зубы его не почернели.
Именно эти два его качества – прямота и поиск во всем глубинной причины – обрушат на него в будущем гнев римских властей.
* * *
136, 137 и 138 годы – последние годы правления императора Адриана. Для Иудеи – это время тотального отчаянья. Восстание Бар Кохбы раздавлено. Погибших – десятки тысяч. Сотни тысяч проданы в рабство. Рабби Акива зверски казнен в Кесарийском амфитеатре при полном аншлаге. Поля, виноградники, сады, маслобойни, мастерские и промыслы – все разорено, все в упадке.
А самое главное: наложен полный запрет на главную национальную ценность иудеев – изучение Торы, и, заодно, на многовековую традицию рукоположения в рабби – «смиху».
Талмуд приводит распоряжение римских властей:
«…Каждый, возлагающий смиху, будет убит. Каждый, получающий смиху, будет убит. Город, где возлагают смиху, будет разрушен. Место, где возлагали смиху, будет перепахано…»
Император Адриан мстил Иудее за невосприимчивость к римской культуре. Мудрость каббалы, полтора тысячелетия передаваемая от учителя к ученику, из широкой дороги превратилась в узкую, грозящую оборваться тропу.
Это не только метафора. Нам в точности известно местоположение этой тропы. Она разделяла два города – Ушу и Шфарам. Именно сюда, на нейтральную полосу, дабы не навредить никому, старый рабби Иуда бен Бава привел пять молодых мудрецов, чтобы возложить на них «смиху». В этой пятерке была вся надежда Израиля. Это были ученики рабби Акивы – все, кто уцелел в эпидемии, – будущие члены Санедрина, учителя, составители Мишны. Среди них – будущий автор книги «Зоар» Шимон сын Йохая.
Только чудом не прервалась тогда цепь посвящений.
Теперь на месте этой тропы возведен перекресток Самхут – многоуровневая транспортная развязка во всех направлениях…
* * *
Случай, из-за которого у рабби Шимона произошел конфликт с властями, начался с безобидной беседы. Трое, из числа учеников рабби Акивы, и некий Иуда бен Герим рассуждали о римлянах.
Один из собеседников заметил: «Это хорошо, что римляне возводят города и мосты».
Второй был не согласен с ним, но смолчал.
А рабби Шимон бар Йохай, чьим желанием было всегда докопаться до корней, возразил. «Все объясняет эгоизм римлян, – сказал он. – В городах они строят себе дома терпимости, а за пользование мостами взимают плату».
По тем временам это была крамола, которая тянула на смертный приговор.
Иуда бен Герим, четвертый участник этой беседы, донес или, может быть, рассказал тому, кто потом донес обо всем властям.
Как это ни парадоксально, он оказал человечеству услугу ничуть не меньше, чем героический рабби Бава, потому что РАШБИ, скрываясь от римлян, вынужден был бежать в горы, жить в пещере и, таким образом, помимо воли оказался в тех идеальных обстоятельствах, когда практические заботы уже не ограничивали его духовный взлет.
Все те 13 лет, которые рабби Шимон и его сын, рабби Эльазар, провели в пещере в горах Галилеи, они «беседовали» с пророком Элиягу.
Возможно, слово «беседы» здесь не совсем уместно. Согласно каббале, «пророк Элиягу» – это духовное состояние, ступень. И, тем не менее, как пишет Талмуд, благодаря этим «беседам», рабби Шимон сумел подняться на самый верх по лестнице постижения, сравняться с Творцом.
Беглецы жили в пещере, возле деревни Пкиин. Питались керобами – плодами рожкового дерева, по вкусу напоминающими какао, и запивали водой из ручья. В дневное время, чтобы не страдать от зноя, они зарывались в песок. Они не говорили ни с кем посторонним. Ни один человек в мире не знал о месте их укрытия.
Одинокие, гонимые, долгие годы не имеющие ни человеческого общения, ни быта, они должны были бы одичать, превратиться в полузверей. Однако всего этого не произошло. Напротив, «беседы с пророком», эта привычка к духовной работе невероятной интенсивности, породила другую странность – странность, конечно, на наш взгляд. Все земное, все практическое, все, что не имело целью связь с Высшим миром, стало вызывать в них резкую неприязнь.
Через двенадцать лет жизни в пещере им стало известно о смерти императора Адриана. Их больше не искали. Можно было покинуть убежище.
Как пишет мидраш, первым человеком, которого увидели бывшие затворники, оказался пахарь. Вид человека, занятого таким «низменным» делом, поверг рабби Эльазара в шок. Об этом сказано: «Все, что рабби Эльазар уничтожал, рабби Шимон исцелял». Нам не известно, что в точности «уничтожал» один и «исцелял» другой, однако мы знаем, что мудрецы тотчас вернулись в своею пещеру и провели в ней еще один, тринадцатый, год, чтобы подняться на ту ступень духовного постижения, где уже нет ничего низменного и всему видна причина.
* * *
Иудея конца 140-х годов отличалась от той, которую когда-то оставили рабби Шимон и его сын, и отличалась в лучшую сторону. В Риме правил император Антонин. В отличие от Адриана, он не считал себя поэтом, был не кровожаден и носил прозвище Пий, что означало «Благочестивый». Этот Благочестивый отменил гонения на иудеев – открылись школы, вернулись традиции, был избран Санедрин.
В эту «новую» Иудею из галилейской пещеры спустились два заросших бородами мудреца.
Первое время они жили в Тверии, где, судя по всему, рабби Шимон был центром внимания. Во всяком случае, грязевые источники, где он лечил свои кожные язвы, следы от «песчаных ванн», стали популярны. И, кстати, такими остаются по сей день.
Однако в Тверии рабби Шимон, похоже, оставался недолго. Он переехал обратно в горы, открыл в городке Ткуа свою школу и приступил к труду, который не имеет аналогов в человеческой истории ни до, ни после него.
«Зоар»
«Изгнание», как учит нас каббала, означает, что человек лишается осознания Высшего, духовного, мира. В результате, люди изгоняются в чужбину себялюбия, где и пребывает с тех пор и до наших дней народ Израиля. «Изгнание» – это не вынужденное бегство из земли Израиля под тяжелым давлением обстоятельств. Изгнание, прежде всего, происходит внутри.
Рабби Шимон, заставший начальный период изгнания, еще находился на высоте Храма. Речь идет не о Храме, как таковом, – это всего лишь строение. Речь идет о духовном уровне, называемом «Храм». Он жил в двух мирах, которые уже обрели черты взаимной противоположности, и обладал очень редким и важным свойством – умением выразить ощущение Высшего мира.
Со своего уровня, с высоты всех 125-ти духовных ступеней, он мог спуститься на уровень падения народа Израиля, и потому ему дано было раскрыть методику, при помощи которой можно проделать обратный путь – из изгнания к избавлению.
Рабби Шимон осуществил это раскрытие не в одиночку. Являясь очень высокой душой, он не мог писать сам, ведь книга предназначалась для людей, находящихся на ступени изгнания. Книга была им задумана, как расширенный каббалистический комментарий на ТАНАХ.
Кроме самого рабби Шимона и его сына рабби Эльазара, в эту группу вошли рабби Йоси, рабби Хизкия, рабби Йоси, сын Якова, рабби Йегуда, рабби Аба, рабби Ицхак, рабби Хия и рабби Иса. Каждый был каббалистом очень высокой ступени.
Они собирались в пещере Идра раба, возле горы Мерон.
Дело происходило так: рабби Шимон говорил, его сын Эльазар истолковывал сказанное, а другой его ученик, рабби Аба, облекал это в такие формы, в такие внешние облачения, чтобы книга была понятной для людей, осознающих свое изгнание – не для тех, кто опустился тогда с духовной высоты на материальный уровень, а для нас. Достигнув конца изгнания, мы почувствуем, что эгоистически развиваться больше некуда, что мы обязаны выйти из изгнания и прийти к избавлению. Вот тогда книга эта и будет поджидать нас.
Итак, книга «Зоар» была сокрыта. И действительно, насколько мы понимаем, рабби Шимон считал, что она останется в сокрытии до начала избавления.
До нас дошла только небольшая часть оригинального текста – как считается, в районе пяти процентов. Существует предание, что «книга эта была столь велика в своем объеме, что, собрав ее вместе, можно было целиком нагрузить верблюда».
Вообразите себе этот труд. Сколько потребовалось дней, ночей, часов? Сколько коровьих шкур ушло на выделку пергамента? Сколько горшков чернил?
Написанный на арамейском, герметично закрытый, абсолютно не постигаемый для непосвященных текст «Зоара», где соседствуют ангелы, животные, «случайные» персонажи и даже сами авторы книги – это и есть то скрытие, которое сделал рабби Аба на рабби Шимона. И это то, что помогает нам приблизиться к его тайне.
Тайна – это тоже необходимое условие. «Зоар» был предназначен не для современников и не для их ближайших потомков. Этот текст, обрывочный, темный, должен был оставаться не понятым около двух тысячелетий. Только избранные, отдельные носители передавали из поколения в поколение его свет, чтобы доставить его к предсказанному РАШБИ рубежу – через 2000 лет, в наши дни. «По мере приближения к окончательному исправлению даже новорожденные познают тайны мудрости и средство освобождения. В те времена это раскроется каждому» – говорит рабби Шимон.
«Силой этой книги выйдут сыны Израиля из изгнания» – тоже его слова.
_______________________________________________________________________
(Из учебника каббалы)
ИСТОРИЯ КНИГИ «ЗОАР»
По поручению рабби Шимона бар Йохая пергаментные листы с текстом книги были спрятаны в пещере, в окрестностях горы Мерон.
Книга появилась только через 800 лет. Нашел ее арабский мальчик. Нашел и тут же продал на рынке, как оберточный материал. Часть разрозненных листов попала в руки человека, который сумел оценить написанное. Бросившись на поиски, он обнаружил много страниц в мусорных ящиках, а часть перекупил у торговцев, продававших пряности. Из найденных страниц и была собрана та книга, которая известна нам сегодня.
Ее дальнейший путь прослеживается нечетко, как пунктир.
В XIIIвеке она возникает в Испании. Каббалист Моше из Лиона держит ее, вероятно, в виде копии, в своей библиотеке. Разумеется, запрет на публикацию этой книги был ему известен. Ему, но не его жене. Овдовев, она оказывается в затруднительном материальном положении и публикует фрагменты книги. Кстати, это обстоятельство породило слух, что автором «Зоар» является сам Моше де Лион.
Как бы то ни было, книга получила известность. Ей приписывались всевозможные мистические свойства, ее толковали, искажали, вокруг нее строили философские и теологические теории. За ней укрепилась репутация главной книге в каббале.
До наших дней, как уже упоминалось, дошла лишь ее мизерная часть, да и то собранная по кусочкам в течение прошедших двух тысячелетий. Возможно, найдутся и другие части. Кто знает…
В 1953 году рав Иуда Лейб Алеви Ашлаг заканчивает свой комментарий к книге. Свой труд он называет «Сулам» – «Лестница». Он содержит полный перевод «Зоар» с арамейского языка на иврит. Это научное современное толкование «Зоар», изданное в 22 томах, является той лестницей, которая позволяет совершить восхождение к вершинам книги. Оно специально предназначено для нашего поколения.
«Зоар», с комментариями «Сулам», сегодня изучают на всех пяти континентах.
_______________________________________________________________________
После «Зоар»
Школа РАШБИ в Ткуа располагалась по соседству с фабрикой по обработке оливок. Это говорит о том, что труд ради пропитания уже не вызывал у мудреца прежнего гнева.
Он прожил длинную жизнь, пользуясь огромным уважением. Но не был избран в Санедрин.
Школу, где он учил каббале, или «искусству», как было принято говорить, знали повсюду. Однако мало кто следовал его мет оде. Как видно, слишком высоки были ступени.
Все признавали, что его суждения всегда отличала рациональная логика, трактовки просты, решения понятны, но при этом слава мистика, чудотворца никогда не оставляла его. Рассказывали, что однажды по молитве РАШБИ целая долина наполнилась золотыми монетами. Еще говорили, что он вымолил у неба ребенка для бездетной пары из Цидона, а в другой раз вылечил от безумия римскую принцессу.
* * *
Рабби Шимон бар Йохай умер, как и родился, во время праздника Лаг ба Омер. Он похоронен неподалеку от места, где жил – на горе Мерон.
Существует традиция: в ночь на Лаг ба Омер на гору Мерон съезжаются тысячи израильтян – жечь костры.
Почему так сложилось? Почему изо всех мудрецов Израиля традиция выбрала самого таинственного из них? И что общего между костром из разломанных ящиков и подъемом по ступеням духовного исправления, которые прочертил нам РАШБИ?
Может быть, мы заранее празднуем день, когда наши негодные качества сгорят в этих кострах, и мы сумеем прочесть все ответы?
Мы знаем из каббалы, что Лаг ба Омер – это имя ступени, после которой уже невозможно вернуться назад. После нее лестница ведет только вверх – до сиянья, до «Зоар».