Жирный шрифт: оригинальный текст изучаемой статьи
Обычный шрифт: слова преподавателя
Рабаш, Шлавей Сулам, 1984, статья 2, "О любви к товарищам":
Почему необходимо любить товарищей? По какой причине я выбрал именно этих товарищей, и почему товарищи выбрали меня? Должен ли каждый из товарищей проявлять свою любовь? Или достаточно того, что он скромно работает над товарищеской любовью, и ему не надо раскрывать то, что у него на сердце?
Вопросы эти, без сомнения, важны. Ведь в принципе, я не испытываю ни малейшей необходимости в любви к товарищам. Где же набраться сил? Как убедить себя? А главное, в чем тут выгода?
Если бы мне посулили что-то стоящее, реальное, возможно, я бы себя уговорил. Но мне говорят лишь, что посредством товарищеской любви я обрету вознаграждение, превышающее весь этот мир: не деньги, не золото, не здоровье, не развлечения, а нечто намного большее. И поскольку я не вижу этого вознаграждения, любовь товарищей мало стоит в моих глазах.
Пускай бы мне сказали: "Полюби товарища, и тебе будет хорошо". К примеру, я завишу от человека, который может вытащить меня из тюрьмы. Ясно, что я готов для него на всё, лишь бы он предоставил мне возможность сбежать. Но здесь я не вижу никакого выхода из темницы, не вижу большой, настоящей оплаты за любовь к товарищам. Мне рассказывают о высшем мире, но что-то он не очень влечет к себе.
Далее, Рабаш пишет о том, что я выбрал товарищей, а товарищи – меня. Но позвольте, когда это я их выбирал? Да и вообще, разве я остановился бы на них, будь у меня возможность выбирать из множества кандидатов? Из нынешнего состава я взял бы одного-двух, не более. Выходит никто не выбирал себе товарищей.
Да и учителя вы себе не выбирали – наоборот, вместо меня вы, конечно же, предпочли бы видеть кого-нибудь посолиднее и пореспектабельнее.
Так где же лежит наш выбор?
По-видимому, путем объединения в группе мне надо почувствовать каждого настолько особенным, что из всего человечества я действительно выбрал бы только этих товарищей. Данный этап еще перед нами – ощутить товарища, его душу, сблизиться с ним до такой степени, когда он становится единственным из всех семи миллиардов. И так – с каждым в группе.
Кроме того, Рабаш задает вопрос о том, должны ли мы придавать своей работе, своей любви какое-либо внешнее выражение: скажем, вставать в позы, дарить что-то друг другу и т.д.? Или, наоборот, надо проявлять скромность? Ведь настоящая работа ведется внутри, а "декорации", как мы знаем, немногого стоят – ведь они могут оказаться лестью, фальшью, обманом. На самом деле я никого не люблю – так разве могу я выразить нечто такое, что мне несвойственно? Это же ложь.
С другой стороны, если каждый не показывает группе, что он работает над товарищеской любовью, то ему недостает силы группы.
Надо помнить, что мы малы и слабы, что по недопониманию воодушевляемся внешними проявлениями, а потому должны использовать их. Каждому надо вести себя так, чтобы товарищи видели: он ведет серьезную внутреннюю работу, прикладывает большие усилия ради товарищеской любви и на самом деле уже достиг в ней высокой ступени. Так мы и будем идти вперед.