Эпилог

Прошло полгода. Максим теперь все реже виделся со старцем, но очень скучал по нему. Как-то, выкроив денек, он отправился в Цфат, и застал Шимона, буквально, у дверей дома.

– Иду менять свечи, – сообщил он.

Максим увязался за ним в пещеру, где не был ни разу с момента их заточения.

– Пойдем, – согласился Шимон, – ты ведь все равно потащишься…. Разве отвяжешься от тебя. В группу ходишь?

– Хожу, – ответил Максим без энтузиазма. – Не очень-то я там прижился пока что…, все еще чувствую себя чужим….

– Это от тебя зависит, думаешь, тащить тебя силой будут? Плохо работаешь, значит. Не служишь никому.

– Дело не только в этом…, – промямлил Максим, – не понимаю я многого, или инструктор наш объясняет плохо. Как теория начинается, у меня глаза слипаются. Я ведь когда-то ядерную физику с полпинка понимал! А тут – отключаюсь напрочь! Ребенок дома, им надо заниматься. Мири, конечно, с Яшей стараются меня от всего освободить, да я сам хочу, так интересно наблюдать за ее развитием, это ведь мой первенец…. Мири – хорошая жена. Я удивляюсь, как ее на все хватает? Записочки мне по утрам оставляет на столе с пожеланиями успеха, хорошего дня, наставляет на учебу. Это очень трогательно, настраивает как-то…. Мне с ней хорошо. Мне с собой плохо! Одним словом, оказался я бездарь и троечник, Шимон, а хуже троечника ничего быть не может – ни в науке, ни в каббале, ни в жизни…

– Ладно, приезжай кое-когда, буду тебе объяснять, – вздохнул старец, – не бросать же единокровного брата, только не надейся, что стану «подслащать» тебе горечь твоих ощущений, сам же потом радоваться этому будешь.

Когда они дошли до пещеры, Максим со вздохом сказал:

– Знаешь, я здесь пережил когда-то такое мощное озарение! Мне на миг показалось, что я все понимаю! А дальше буду еще больше понимать, что это – только начало. Ты можешь сделать со мной что-нибудь, чтобы оно хотя бы повторилось? Я бы многое отдал за это! А, Шимон?

– В каббале «нельзя» означает «невозможно». Я не волшебник, это было твое озарение. Все так и происходит. Жди. Учись. Купи у группы их ощущение величия Творца. Других рецептов нет.

– Я бы хотел себя проверить…, ну, есть у меня уже экран или еще нет…

– Это, как же?

– Можно я загляну в те мешки? Помнишь? Их ведь бандюги не унесли…, они, должно быть, до сих пор там лежат…. Правда, я не понимаю, как тебе удалось обвести их вокруг пальца?

– Никак. Говорил же, склад у меня там. Много мешков было, все похожи, они и перепутали. Торопились очень. Схватили первые, что под руку попались. Не было у них времени проверить содержимое.

– Так, там не все мешки с этими… «игрушками»?

– Нет, конечно, я ведь сказал тебе, что у меня там склад, не поверил, что ли? Свечи храню про запас, плоды рожкового дерева. Мало ли, что случится, может, вдруг понадобиться.

– Понятно, – протянул Максим разочарованно, – а я-то думал, что в них сплошные сакральные предметы…

– А чего ты вообще мечтаешь там обнаружить?

– Ну, ковчег завета, например, или посох Моисея. Да, мало ли чего тамплиеры из Первого Храма похитили…, и не только оттуда…

– Доживу ли я до тех времен, когда ты повзрослеешь и перестанешь верить в сказки, – вздохнул старец. – Учись, говорю тебе, преодолевай ступени познания, хватит интересоваться чепухой! Ладно, посмотри, а то сидит в тебе это желание, как заноза. Избавься уже от него…

Лифт давно починили. Старец поднял Максима под купол пещеры, и указал ему на стоящие в стороне от других мешки, которые, действительно, мало, чем отличались от прочих.

Максим схватил один из мешков, и начал торопливо развязывать узел дрожащими от волнения руками.

Наконец, справившись, он заглянул внутрь, и лицо его вытянулось от изумления.