У засекреченного физика была красивая жена…

Визит Толика довел Леонида Леонидовича до полного и окончательного изнеможения. Он, буквально, ползком, держась за стены, вернулся в квартиру и рухнул на диван, обливаясь холодным потом. Он чувствовал себя так, будто перенес трепанацию черепа, и из его памяти беспощадный хирургический скальпель удалил какой-то очень ценный кусок воспоминаний, без которого его жизнь сделалась бессмысленной, тягостной и невыносимой, а вместо него туда натолкали, как попало разного бесполезного мусора. Не находя разумных объяснений своему состоянию, Леонид Леонидович решил скрупулезно, по минутам вспомнить события последних дней.

«Двадцать шестого утром посещал ведомственную поликлинику. «Руку я сломал, поскользнувшись в гололед». Мне сделали рентген, сказали, что кость срослась правильно, назначили процедуры, к которым я немедленно приступил.

Потом навестил Цыпелму Тимофеевну, хотел расспросить про Володю, мы замечательно поговорили, выпили на славу. Отличная она тетка! Все о Кире беспокоилась, мол, черствая, бессердечная. Просила меня уехать куда-то…, куда? Зачем? Я собирался ей доверенность оставить на ведение дел с компаньонами…, тоже странный шаг, как и мое неожиданное желание, все бросить. Но это я еще могу понять…, надоело до чертиков! Планы какие-то были…, вроде…? Хотел вернуться в науку? Нет, это вряд ли, а, преподавать я собрался, вот что! Где, кому, чего? Не помню…, так, ладно, оставим пока. Потом я два дня бегал по разным инстанциям, оформлял всевозможные бумаги, вроде, все успел. На процедуры опять же мотался…, хорошо, а сегодня?

Я проснулся в кресле, и страшно удивился этому. С какой стати? Если бы я заснул в нем случайно, выпив лишнее, это еще можно понять, но нет, я был тщательно укутан пледом! Словно кто-то позаботился обо мне!

Первой мыслью была – мчаться в милицию и заявлять о пропаже документов! «Вчера у меня украли документы и мобильник». Стоп! Какие именно? Кажется, у меня пропали оба паспорта, но где, при каких обстоятельствах? Украли? Только паспорта и мобильник…, странно…, то есть, именно те вещи, по которым можно восстановить нечто важное. Не мог же я забыть подробности такого значимого события, ведь не сто рублей пропало! Переживания какие-то должны были остаться, эмоции соответствующие, ан, нет, все спокойно и чисто. Черт, опять башку ломит! Хорошо, выводы будем делать потом. Что было дальше? В милицию я почему-то не пошел, а вместо этого затеял уборку квартиры. Пыль меня раздражала, грязные стекла…, но одной рукой было не удобно…, тогда я позвонил в агентство и вызвал профессионалов.

Тут появился этот тип с моим мобильником. Вот, собственно, и все. А что он там брякнул про жену из Египта? Бред какой-то! «Я никогда не был в Египте». «У меня нет никакой жены».

Да, но откуда он мог узнать мой адрес? Кто-то ведь сообщил его! В телефоне-то местожительство не фигурирует. Бомж все твердил про женщину, которая, якобы, дала ему телефон. Как он сказал: «Красивая, но злая, как цепная…». Отродясь не был знаком ни с одной женщиной, которая бы подходила под это описание. Всех моих дам можно пересчитать по пальцам…, Цыпелма Тимофеевна, Мара, Кира…. «Я не видел Киру больше месяца».

Неожиданно странная мысль пришла ему в голову: «Почему-то в отдельные воспоминания время от времени вклиниваются фразы, словно записанные на автоответчике? Я их мысленно даже произношу другим тоном, будто повторяю за кем-то. Ничего не понимаю! С этим надо разобраться…, может быть, даже попросить Киру помочь мне восстановить все, что со мной произошло, под гипнозом, нет, почему-то очень не хочется к ней обращаться с этой просьбой! Но ведь есть и другие специалисты, кроме Киры, не одна же она на всю Москву осталась, надо будет поискать. Господи, кто еще пришел? Может, теперь очередной добрый ангел с паспортами?».

В квартиру ввалилась бригада уборщиков, вооруженная пылесосом «Кирби». Активные, веселые, жизнерадостные ребята мгновенно рассредоточились по комнатам, и работа закипела. Один из молодых людей направился в спальню хозяина и через несколько минут оттуда уже доносился его звонкий юношеский тенорок, напевавший во все горло песню, любимую Леонидом Леонидовичем еще со студенческих времен.

В эпоху войн, в эпоху кризисов,

Когда действительность сложна.

У засекреченного физика

Была красивая жена.

«Куда бы мне скрыться? – С тоской подумал Леонид Леонидович. – Я чувствую себя совершенно лишним на этом празднике по наведению чистоты и порядка. Только путаюсь под ногами и мешаю людям работать. Пойти, что ли пообедать, а заодно и поужинать, а то, кроме кофе, ничего не ел сегодня. Может, еще и поэтому у меня голова кружится, «чисто с голодухи», как сейчас молодежь говорит».

Он рассчитался с бригадиром, показал ему, как запереть замок, попросил оставить ключи у консьержа и направился к двери. В этот момент раздался очередной звонок, и на экране домофона возникло серьезное Кирино лицо.

– Я ключи принесла. Можно войти?

«Черт! Дежа вю какое-то! – Вихрем пронеслось в голове Леонида Леонидовича. – Она же вчера приносила! « Я не видел Киру больше месяца». Опаньки! Вот, так, так! Нет, с этим точно надо разбираться и немедленно!».

– Привет, Кирюш, у меня тут бригада из агентства уборку осуществляет, что-то я дом запустил со своей сломанной рукой. « Руку я сломал, поскользнувшись в гололед». Давай, поужинаем вместе, посидим в каком-нибудь укромном ресторанчике, где можно спокойно поговорить. У тебя есть время?

– Я не одета для такого похода, – как-то неохотно промямлила Кира, очень не довольная тем, что в ее планы бесцеремонно вторгся Его Величество Случай. – Хорошо, давай, только что-нибудь поскромнее, пожалуйста.

– Ты, чего такая смурная? Расскажи, что там с Володей случилось? Хочется узнать из первых рук…

– Потом, мне сейчас не до рассказов. Мама в реанимации. Микро-инсульт.

– Господи! Да, как же это случилось? Она же была здорова, я ее на днях видел…, может, лекарства, какие-то нужны, говори, не стесняйся. Почему ты не осталась с ней?

– Она сейчас спит, а я решила смотаться к тебе на минутку, отдать ключи, поздороваться…

– Когда же это с ней произошло? Чем было спровоцировано?

– Понятия не имею, – пожала Кира плечами. – Я поехала на кафедру, дошла до Метро, а кошелек дома забыла. Пришлось вернуться, смотрю, она на полу лежит без сознания. Как Бог меня надоумил…, не забудь я деньги…, могло все очень печально обернуться. Спасибо тебе за предложение, вполне возможно, что мне придется им воспользоваться…

– Какие тут могут быть церемонии! Я нежно люблю Цыпелму Тимофеевну! Надо будет ее навестить.

– К ней посторонних не пускают! – Резко воскликнула Кира, но спохватилась, и мягко добавила, проникновенно пожав через столик Леониду Леонидовичу руку, в которой он держал меню. – Господи, что я несу, ну, какой же ты посторонний! Без пяти минуть зять…, она тебя тоже очень любит, порой мне кажется, что гораздо больше, чем родную дочь. Я даже ревную…

– Кира, прости, я давно должен был серьезно с тобой поговорить. – Произнес Леонид Леонидович решительно, быстро сделав заказ. – Возможно, сейчас не самый подходящий момент для этого…, но я и так достаточно долго оттягивал наше объяснение…

«Для предложения руки и сердца у него слишком постная физиономия», – с тревогой подумала Кира, а вслух сказала:

– Я тоже давно этого ждала, любимый!

– Мы не можем…, пожениться, – продолжал Леонид Леонидович, пропуская ее слова мимо ушей. – Мы ведь не любим друг друга!

– Леон! О чем речь! Какая любовь? Мы очень гармоничная пара, во всех отношениях, и потом, говори о себе, пожалуйста, лично я жизни без тебя не представляю! А когда мы поженимся, обещаю, что заслужу твою любовь. Я все для тебя сделаю! Милый, ты только поверь! Уверяю тебя, что ты не будешь раскаиваться в этом ни одной секунды!

– Кирюша, дорогая, это будет еще один эксперимент! При чем, с заведомо отрицательным результатом! Тоже, конечно, нормальная ситуация, но для научных исследований, а не для личной жизни. Я больше не могу поступать легкомысленно в таких серьезных делах, так как на собственной шкуре убедился, что без любви не может быть полноценной семьи. Прости, наверное, я резок с тобой, но тут не до толерантности. Речь идет о создании семьи, где могут появиться дети. Что мы предъявим им в пример? Постепенно начнет накапливаться раздражение, вызванное всякими материальными неурядицами, отсутствием достаточного количества денег…, ты же знаешь, что я ухожу с канала? Отдал все бразды правления…, оставил себе только немного акций, чтобы было чем жить первое время, пока не найду работу, действительно, по душе…

– Слышу об этом впервые! – Кира даже привстала со своего стула. – С какой стати? Почему ты со мной не посоветовался?

– По той же самой причине: я никогда не считал наши отношения достаточно серьезными, чтобы посвящать тебя в свои жизненные планы.

– Но ведь я могла быть беременна от тебя! Или такая мысль тоже не приходила тебе в голову?

– Это правда? – Леонид Леонидович серьезно посмотрел Кире в глаза. – У тебя будет ребенок?

– Есть некоторые предпосылки…, собственно, потому мама и попала в реанимацию. Я высказала ей свои опасения, а она, бедная, так разволновалась, что ее внук или внучка будут расти без отца…, знала бы – не сказала ей ничего. Но у нас никогда не было секретов друг от друга…

– Какой же срок?

– Я еще не была у врача, хотела прежде сама убедиться, что это не ложная тревога. Подождем еще недельку…, ты со мной пойдешь, я полагаю?

– Да, разумеется…

– Пойми, любимый, это не налагает на тебя, решительно, никаких обязательств! Я и одна его выращу…, мало ли в стране матерей-одиночек…, – Кира всхлипнула, взяла со стола накрахмаленную салфетку и приложила ее к глазам, осторожно наблюдая за своим визави.

– Кира! О чем ты говоришь! Это, конечно, меняет дело! Не считаешь же ты меня законченным подлецом, способным отказаться от собственного ребенка! Разумеется, я готов его признать, и принимать активное участие в воспитании и содержании. Это так неожиданно…, когда ты собираешься в консультацию? Извести меня, пожалуйста.

– Я надеялась, что мы с мамой переберемся к тебе…, очень сложно выкраивать деньги на оплату съемного жилья…, да, и Вадим, вероятно, вот-вот вернется домой, он обещал храм отреставрировать, Тома сказала…, не станет же он мотаться каждый день за город. Это слишком далеко!

– Хорошо, я что-нибудь придумаю, обещаю тебе…, – твердо сказал Леонид Леонидович.

– Так, мы сейчас едем к тебе! Замечательно! Я знала, что ты порядочный человек! Другого я бы и не полюбила…

– Кира…, прости, я должен подумать. Если твоя беременность подтвердиться, я обязательно решу вопрос с твоим жильем, но по своему усмотрению. А там… посмотрим…, прости, что-то у меня безумно голова разболелась, целый день сегодня приступы…

– Давай, я сделаю тебе массаж, или гипнозом сниму в одно мгновенье!

– Можно, я пойду…, мне необходимо остаться одному! Очень тебя прошу, не обижайся…

Леонид Леонидович подозвал официанта, подал ему карту и, оплатив счет, направился к выходу, оставив свою спутницу в одиночестве.

«Поскакал отсиживаться в кустах, заяц мой трусливый! Любовь ему подавай, старому козлику. Жаль, что я не смогла сегодня над ним поработать, хотя, может, это и к лучшему…, что-то я немного не в форме. Теперь у меня будет для этого уйма времени. Внушу ему, что беременна, что мы были у врача. Что он не должен уходить с работы. Даже мамина болезнь пришлась как нельзя более кстати! Теперь дожму его непременно! А нужен ли он мне вообще-то? Столько усилий, и все ради чего? Ради этого безработного облезлого кота?».

«Вот, это – пассаж! Никогда бы не подумал, что известие о ребенке может меня до такой степени огорчить! Я, человек всегда мечтавший стать отцом, буду молить Бога, чтобы Кирина беременность не подтвердилось. Это, наверное, потому, что ребенок для мужчины – пока он не появился на свет – существо абстрактное, просто некая идея, мысль, мечта о состоянии отцовства. Как сказала бы Мара, – «чистое желание». Это женщина начинает ощущать себя матерью, едва узнав, что носит в себе человеческую жизнь. Ладно, довольно философии, она сейчас совершенно неуместна. Надо действовать! А как? Что делать-то? Кто-то мне говорил, не помню уже…, что все проблемы надо решать по мере их поступления. Так и станем делать. Но ведь даже в случае положительного результат, никто не сможет меня заставить жениться на Кире! Я продам свою квартиру, куплю себе скромную, однокомнатную хибарку, где-нибудь в спальном районе, а им двухкомнатную…, можно в Марьино, там хорошая инфраструктура, или в другом месте. Сейчас в ближайшем Подмосковье очень неплохие условия жизни, особенно, для ребеночка».

Рассуждая таким образом, Леонид Леонидович не заметил, как оказался в подъезде своего дома. Он машинально забрал у консьержа ключ, автоматически отпер почтовый ящик, и пришел в себя только в тот момент, когда из него выпал на пол довольно объемный пакет, запечатанный в плотную бумагу, явно иностранного происхождения.

«Это еще откуда? Иероглифы какие-то…, – и вдруг, взглянув на обратный адрес, он похолодел, и руки его задрожали от волнения. – Да, это же от Володи! Господи! Привет с того света…».

Он нетерпеливо разорвал пакет с боку, извлек из него небольшой блокнот и потрепанную записную книжечку со слегка загнувшимися от времени уголками.

Не дожидаясь лифта, Леонид Леонидович кинулся домой по лестнице, перепрыгивая через две-три ступеньки сразу. Ворвавшись в квартиру, он включил свет и открыл блокнот, прочитав написанные на первой странице жирным черным маркером, рукой Володи слова:

«ПРИВЕТ ИЗ АДА!»