Запрет на самонаслаждение не означает, что нельзя наслаждаться ради отдачи. К примеру, гость говорит хозяину:
– Я не съем у тебя ни крошки.
– Как же так? – удивляется хозяин. – Я так старался, так хотел угодить тебе. Пожалуйста, сделай одолжение, поешь хоть немного – не для себя, так для меня.
И тут гость понимает, что такое наслаждение будет вовсе не самонаслаждением, а отдачей хозяину. Вместо стыда он испытывает теперь уважение, сопереживание:
"Хозяин-то, оказывается, любит меня и по-настоящему переживает из-за того, что я не принимаю его угощения. Так что же, пускай страдает?"
В действительности я бы очень хотел отведать его блюд, но ни за что не сделаю это ради себя лично.
Значит, мне нужно вызвать прежнее желание, но с предварительно новым намерением – желать насладиться, но ради хозяина.
Аппетит, который я сейчас в себе пробуждаю, проистекает не из моего желания.
Я заглянул хозяину в сердце - и увидел, как он любит меня, и как я могу доставить ему удовольствие, наслаждаясь получением от него.
Теперь мое желание поесть вообще не играет роли, оно – лишь средство нашей связи.
Раньше оно стояло во главе угла, и потому мне было стыдно, зато теперь оно позволяет мне совершить отдачу.
Творец создал меня таким, Он дал мне желание наслаждаться и его наполнение – а я использую всё это, чтобы наслаждать.