Вопрос: Мы пытаемся научить мир объединению, пока что эгоистическому. Как потом нам поднять людей на уровень любви к Творцу?
Они совершат этот переход под нашим руководством. Ведь мы вводим их в рамки нового воспитания, а не просто разглагольствуем перед публикой.
Людям придется вступить в воспитательную сеть, охватывающую все возраста от нуля до ста двадцати, действующую отныне и до конца исправления, на все времена. Все должны будут находиться в непрерывном процессе воспитания: скажем, треть дня – работа, две трети – воспитание, которое само по себе тоже работа.
И тогда в мягкой, привычной подаче мы будем объяснять людям принципы Бааль Сулама, адаптированные для всего мира. Ведь наука каббала говорит о желании насладиться и желании насладить, об их взаимоотношениях, о том, как исправлять свою природу. Ничего "виртуального", мнимого, "духовного", мистического. Речь идет о силах, которые в тебе действуют.
Раскрывая их всё больше и больше, ты увидишь, что никто не заставляет тебя "витать в облаках". "Духовное" – это намерение на отдачу. Если я достиг отдачи другому, значит, я духовен. А если забочусь о себе, то материален. Наши взаимоотношения, основанные на отдаче, – это и есть духовный мир. А нынешние взаимоотношения – это материальный мир.
Но мы даже не говорим о каких-то там мирах. Ведь человеку трудно отрешиться от старых представлений, он запутается. А потому мы снабжаем его простыми объяснениями, подавая всю науку каббала без специальной терминологии, обычными словами.
Мы должны выстроить эту систему воспитания, чтобы постепенно передавать людям знания о человеческой природе. Более ничего не нужно. Мы говорим о природе человека, кроме которого ничего и не было создано.
Благодаря этому, человек будет постепенно развиваться, пока не обнаружит то, что лежит вовне, – систему его взаимосвязи с другими. И в ней он раскроет Творца.
На деле, мы можем вести объяснения в терминах восприятия реальности: он раскрывает даже не связь с другими, а самого себя. Желания, которые представляются ему внешними и чужими, он раскрывает как свои собственные. Оказывается, это он. Приближая внешние части к себе, он словно пришивает, имплантирует, приобщает разрозненные органы собственного тела – и сообразно с этим ощущает, раскрывает совершенную реальность.
Сейчас я вижу лишь то, что есть в малой части разбитого тела. Но чем больше частей я воссоединяю с ним, больше мне открывается в нем.