От аморфного «Я» к надежному «Мы»
– А настоящее наше «я» – что это такое?
– Наше настоящее «я» – абсолютно аморфное, в нем нет никакого образа.
– Оно интегральное?
– Нет. Интегральность заставляет нас все время быть в каких-то ролях, каких-то образах. А наше исконное желание не имеет никакой формы.
– В педагогике есть такой прием, он называется «маска агрессии», когда взрослый делает вид, что он злится, а на самом деле относится к ребенку с добротой. Ребенок должен на самом деле переживать определенное чувство, например, гнев, или он должен учиться игре в чувства?
– Это зависит от возраста детей. Конечно, до 11-12, может быть, до 13 лет, они не могут находиться одновременно в различных внутренних и внешних образах. В этом возрасте человек еще не настолько многоплановый. Но опять же многое зависит от практики. Если дети постоянно будут пытаться выразить себя в новых формах, то сделают это и в более раннем возрасте. И несомненно, что уже в отрочестве они смогут быть в нескольких послойных ролях и изменениях, будут очень быстро такие маски менять.
– Они не должны идентифицироваться с такими состояниями?
– Такая игра – не самообман. И другим людям при этом не лгут. Человек подстраивается под работу общего механизма общества, чтобы привести его к гармонии.
А что толку думать: «Я таким создан, и все. Не буду меняться. Пусть подстраиваются под меня. Пусть другие ломают себя». В итоге это не даст человеку ничего. Какая же получится коммуникация? Как человек сможет почувствовать и ощутить свое настоящее, высшее «я»? Никак.
– Значит, все-таки, мы учим ребенка находиться одновременно в нескольких состояниях?
– Мы учим детей облачаться в различные формы, как бы перевоплощаться. В каждом ребенке будет происходить накопление этих ролей, человек сможет с ними работать, сможет понимать пережитое, увидит, что нет ничего положительного и отрицательного, что все относительно. «Я» существует только для того, чтобы войти в контакт с остальными.
В каждом идет постепенное накапливание ролей, возможностей, понимания и, самое главное, уровня коммуникации.
– При любом перевоплощении, в любой роли, актер сохраняет контроль над собой, некое ощущение, что во время игры он как будто смотрит на себя сверху. Это правильно? Или нужно стараться полностью отдаться роли и потерять такой контроль, стараться максимально выйти из себя?
– Я не думаю, что мы можем требовать от детей сразу всего. Сначала нужно давать только одно задание. И затем, постепенно, когда они привыкнут к таким вхождениям в различные роли, ставить перед ними задачу второго и третьего плана. Например, сначала войти в чей-то образ и продолжать контролировать себя, играть двойную роль.
В том механизме, о котором мы говорим, человек должен войти в коммутацию со всеми остальными людьми в мире. Для этого нужно настолько чувствовать их, чтобы через них ощутить и третьих, и четвертых.
Я играю тебя, облачаюсь в тебя. Для этого изучаю твой характер, твои свойства. Так, внутренне переживая твой образ, я представляю, как ты относишься к своим детям. Это уже третий план. И так далее.
– Дети по-разному одарены, способности к игре у них различны. Одному легко дается такое перевоплощение, а другому труднее. Мы уравниваем детей или разделяем? В одной группе, например, будут заниматься особо одаренные, в другой те, которым тяжелее играть?
– Группа должна быть группой, ее продвижение вперед целостно. Ребенка нужно приучать к этому. Постепенно дети будут меняться, привыкать друг к другу, научатся понимать один другого, – и так будут вместе расти.
Такое развитие запрограммировано во всем человечестве. Не надо этого менять и создавать какую-то универсальную или случайную группу. Это все очень путает маленького человека, не дает возможности быть уверенным, развиваться.
– Что делать, если одному ребенку хорошо и легко удается войти в чужой образ, а другой стесняется, и ему сложно это преодолеть?
– Рядом со способными товарищами ребенок научится. Надо направить весь процесс таким образом, чтобы товарищи вовлекли его в игру, помогли. Это зависит от воспитателя. И неважно, если ребенок поначалу будет на вторых ролях: учась, он будет продвигаться.
Я не считаю, что надо разделять коллектив на хороших и плохих. Дети, комбинируясь в более крупные группы (не десять, допустим, а двадцать, тридцать и больше человек), начнут представлять собой какое-то мини-общество, в котором присутствуют разные люди, с любыми характерами.